Люда. Пеленали? Обязательно руками попробуйте, потому что в роддоме там усталость может, будет, может быть и растерянность: «Ой, что с ребенком делать?» А руки сами: раз-раз-раз. Вот тоже сработает память тела. Обязательно попробуйте, ладно, …? Ну, ладно. … Кто первый (на продавливание)? …

Ж.: Давайте я. Мне интересно.

Люда. Ну, себя изучать всегда интересно. Знаешь, вот форма исповеди.., ну, дома,  тоже слезы бывают, за что-то может быть, но наедине с собой. А когда священнику в форме исповеди собираешься рассказывать это, то: «Ой-ей-ей.. Не хочу, стыдно! Вдруг плохо подумает обо мне». Так вот это же самое как тело болезненное, но болит в исповеди душа. Ведь ты был «такой хороший» и вдруг.. — причем искренне понимаешь и говоришь, что ты вовсе и не хороший. Не то, что рисуешься со своей «искренностью», а на самом деле искренне, со стыдом. И еще говоришь чужому человеку, который «священник» называется

Ж.: Не каждому священнику расскажешь.

Люда. Ну, согласна, по сердцу, говорят, выбирать можно. Как сердце подскажет, священники сами так  говорят.

Ж.:  Но ведь Богу исповедуются.

Люда. Знаешь, при исповеди, конечно, все равно должно быть, какой священник, но иногда говорят так, особенно в начальных исповедях, что не все равно. Хотя не священнику говоришь вообще-то на исповеди. Да? Читала такие вещи?

Ж.:  Да

Люда. Не священнику ведь, а вот Господу Богу. Ну, священник это человек и.. не знаю почему, может у него реакция как-то тоже идет, может, у человека реакция идет. А он (священник) молится, конечно. Он ведь тоже эти вещи понимает, что свои реакции не надо давать.

Как мы людей определяем? Может, человеческое сочувствие идет где-то, оно же разное может быть. Можно ведь и сочувствовать, но эмоция все равно идет. Не осуждение, предположим, а просто.., ну как подъем эмоций, и мы же видим, что вот этот человек ровный, ну священник, например.  А этот: что-то у него внутри в душе начало подниматься, что-то там.. Может, вот это мы и улавливаем, может, поэтому так.. Ну тоже работа ведь. Мы про исповедь говорили у священника.

Итак, значит нога.. (начинается продавливание)

Я когда продавливаю, я что-то даже специально непонятно говорю, чтобы не указывать: так делай, так делай. Чтобы не звучало указаний. Если запутать немножко, то человек хоть и запутанный будет, зато ощущений больше будет, потому что он сам будет стараться искать выход из ситуации. А иначе правильность пойдет. «Ага, мне сказали так, логически, значит надо делать так». То есть, получается, при поиске логика «вымирает», и потом идет вопрос как бы: «Ой, щекотно, больно, что делать?» … Давай по спинке попробуем … Вот здесь, Наташ, больно, нет?

Наташа. Угу

Люда: Спина напрягается немножко?

Наташа. Да.

Люда. Напрягается. А попробуй, знаешь, вот это «больно» возьми и выдохни. Как, например, стукнулась локтем и как бы втянула боль в себя и потом: «О-о-ой!» — выдох дай. А если втянула и остановилась, то получается. Что  я как бы задержала то, что не понравилось и ношу в себе. А что носить-то, да, зачем? Схватка-то идет, не ждет. (Дышит) Ты живая? … Наташ, не больно?

Наташа. Ну, чувствительно, просто я пытаюсь найти комфорт. Да, и выдохнуть.

Люда. Ага, возможно, ладно. А я пытаюсь немножечко сбить правильность твою, чтоб ты хаотически подышала, а не «от ума». Хотя «от ума» красиво получается у тебя. Так, здесь как?

Наташа. Да, но я не могу сказать, что это такая боль, что нужно возмутиться.

Люда. Понятно.

Наташа. По крайней мере, получается вдохнуть.

Люда. Вдохнуть и выдохнуть?

Наташа. Да. И, не знаю, может это, потому что пока мозгами работаю.

Люда. А ощущения уменьшаются хоть, нет? Или пока это не успеваешь понять?

Наташа. Это знаете, что больше отвлекаешься.

Люда. Хорошо, хорошо, пусть так. Но ты отвлекаешься от конкретного места?

Наташа. Да, да.

Люда. То есть, и здесь же можно «отвлекаться». Вот пришло и.. (дышит). То есть, «отвлекайся», «не отвлекайся», но ты дыши, живи. … Так. (продавливание) И здесь нормально, спокойно сидела, или все приподнималась, хотелось протестовать? Спокойно сидела? На попе? Мягко?

Наташа. Да, да.

Люда. Спокойно было?

Наташа. Да.

Люда. Так, дальше давай. Это щекотно, больно или все равно? Без разницы?

Наташа. Чувствительно, но не больно.

Люда. Ладно, а попробуй тогда дышать прямо в мои пальчики. Как бы: «Здрасьте, пальчик!» Столько нужно дать дыхания, чтобы нормально существовать вместе с этим вопросом, ну, проблемой: «Проблема пришла, о-о, даже под ребра давит!»?

Наташа. Чем больше дышу, тем больше привыкаю. Либо вы ослабляете, либо я  привыкаю.

Люда. Так. Ладно, пошли дальше. Дышать надо столько, сколько требуется. Лишнего не надо, но и прятаться тоже не надо от «проблемы». Тогда она превращается в «вопрос», который можно рассматривать и решать его. То есть, я своими пальцами как бы ищу твое дыхание, получается. Можно ругаться на меня, если это раздражает. Ощутимо, Наташа?

Наташа. Чувствительно только до первого вдоха, наверное.

Люда. А когда выдох?

Наташа. А потом легче, да. Это уже такое тепло ощущается, что ли.

Люда. Угу, понятно. Работа идет, тело работает. То есть там получается, если перевести на более высший уровень, на духовный, то можно сказать, что идет работа  души и тела одновременно, да? Говорят же об одухотворенности тела…

Больно?

Наташа. Да, очень больно

Люда. Прости…

Вот это вот теплота, она проходит, развивает «своевременность» реакции, тело становится «живым» каким-то. «Живым» — в смысле «не испуганным», а «реальным». Сейчас вот идет реальная работа, и, конечно, теплота будет выделяться. Это работа …

Мы, правда, медленно работу делали, но вот эти части раскрылись. Вот эта часть –верхняя часть грудной клетки – это как бы показатель, что все тело свободное. Если же здесь сворачивается, а это бывает уже почти перед потугами: очень сильные схватки и хочется свернуться – то зажатость тела. И на сильных схватках должен быть разворот: (дыхание) видите, я уже, может быть, плачу, всхлипываю вверх и делаю рычащий выдох (дыхание) — там идет продыхивание тела и меняется мышление по поводу данных трудностей. Если предельно уже, предельно, и грудная клетка при этом развернется, там вот как раз мудрость-то и рождается, когда.

Часто именно в этих местах (показывает) как бы томление возникает, хочется, чтобы все быстрее закончилось. Вот как горка здесь, плечи поднимаются – раз! Надо раскрыться. Если все раскрыто, то и внизу, промежность — все раскрыто. А можно еще в родах себя потянуть вверх, тянуть прямо, вытягивать, вытягивать за волосы.

Ж. Не выдерем себе волосы?

Люда. Вряд ли, вряд ли, волос много. Почему, говорят, нельзя резинки на волосы? Интересно, почему? Может быть, чтоб дать возможность за волосы тянуть, чтоб тебя подергать? Чтобы ничего не сжимало. Ну, говорят, все резинки снимите все с волос, все хвостики распустите.

Ж. Или держаться за что-то можно.

Люда. Да, тоже хорошо, или полотенце. Укусить

Ж. Да

Люда. (продолжает) прикусил, вот. укусил и ты облегченно вздохнул (дыхание). Как бы злость, гнев куда-то вывел, и следующий вдох уже легче проходит.

Ну, за волосы тоже тянут, за волосы здорово помогает. Руками сжимать, зубами кусать, дыхание за волосы, за голову вытягивать — вот эти три точки.. Ну ладно, можно садиться (Наташе).

Ну, так мы схематически только посмотрели, ладно?

Марин, садись.. Ладно, здесь начало. Мы здесь дышим, ну пока мы еще дышим так тихонечко, как не в сильных схватках. Кто сидит на диване, тоже будете реагировать: чем дальше, тем, наверное, посильнее все-таки схватки будут — тогда тоже, если вдруг жалко будет, поскольку идут ее эмоции: смеется она, охает — то продышите свое состояние.  Продышите, потому что это даст опыт ощущений, как будто вот прожить схватки. Получается, можно прожить часть схваток,  сопереживая, но не прожив их событийно… А, (Марине) я тебя жалею, да?

Ага, что с дыханием, Марин?

М. Задерживаю.

Люда. А попробуй рассердиться на меня (дышит) дыханием. Ладно, я прижму тогда, если не получается..  Вот! Молодец! Вот сейчас не рассердилась, но зато (короткие выдохи). Короткие стежки вот эти вот, они выдох дали длинный, понятно, да? В родах воспитанность и деликатность не срабатывает на пользу, Марин.

Люда. А сейчас дышишь ты?

Марина. Похоже, я замерла

Люда. Вот, видишь, приходится подсказывать. Предложение тем, кто на диванах. Лучше не разговаривать все-таки, потому что что-то совершается, идет дыхание, оно свое делает. И происходит, возникает атмосфера «маточная». Вот, и этой  «маточной» атмосферой можно надышаться и набраться чего-то … Вот я рассказываю про атмосферу. Потому что вот когда идет продавливание, там даже можно помешать и человеку, и самой не приобрести себе что-то, понимаешь?

Напряженно что-то, да, я говорю? Нет? Вот поэтому спрашиваю, может это напряжение вызывает разговор? (Марине) Щекотно?

Марина. Щекотно

Люда. Дыши в пальчики… Вот так потихонечку будет незаметно идти привыкание к своему телу. Как-то я по телу буду пальцами гулять … Это не больно?

Марина. Нет.

Люда. Ага, давай я чуть-чуть вот так прижму

М. Уже привыкла.

Люда. А сейчас как в облака смотришь и облегчение: «О-о-ой, наконец-то схватка закончилась», примерно так вот. Вот это движение даже при сильной схватке, оно должно занять где-то несколько секунд.. раз, тебя вытащило, и в этом вот находиться. В этом состоянии. Как бы в «трансовом» состоянии, как пишут о родах.

Ну вот, сейчас пока очень тихонечко, осторожненько сделали дыхание.